komfortel64.ru

Прашкевич Г. Демон Сократа

Геннадий Прашкевич (р. 1941) - один наиболее известных фантастов «четвертой волны» (несмотря на то, что дебютировал в печати еще в 1957 году, когда и фантасты «третьей» волны начали печататься еще далеко не все, Геолог по образования, лауреат международных премий, прозаик, поэт и библиограф, Прашкевич хорошо известен Российскому и зарубежному читателю. В предлагаемый том, которым «Престиж Бук» открывает его собрание сочинений, входят вещи так называемой твердой фантастики — «Демон Сократа» и «Агент Алёхин», плотно связанные с нашей недавней (советской) действительностью; жесткая, остросоциальная фантастика «Приведенные к эталону»; воспоминания о путешествиях по далёким Курильским островам; и новая (в авторские сборники не входившая) большая повесть «Пен-серы и пенсы» — вещь очень необычная, сложная, потому что посвящена очень сложному, но неизбежному будущему состоянию почти каждого из нас — старости.

Прашкевич Г. Демон Сократа

Геннадий Прашкевич (р. 1941) - один наиболее известных фантастов «четвертой волны» (несмотря на то, что дебютировал в печати еще в 1957 году, когда и фантасты «третьей» волны начали печататься еще далеко не все, Геолог по образования, лауреат международных премий, прозаик, поэт и библиограф, Прашкевич хорошо известен Российскому и зарубежному читателю. В предлагаемый том, которым «Престиж Бук» открывает его собрание сочинений, входят вещи так называемой твердой фантастики — «Демон Сократа» и «Агент Алёхин», плотно связанные с нашей недавней (советской) действительностью; жесткая, остросоциальная фантастика «Приведенные к эталону»; воспоминания о путешествиях по далёким Курильским островам; и новая (в авторские сборники не входившая) большая повесть «Пен-серы и пенсы» — вещь очень необычная, сложная, потому что посвящена очень сложному, но неизбежному будущему состоянию почти каждого из нас — старости.

Прашкевич Геннадий Мартович Демон Сократа

Геннадий Прашкевич (р. 1941) – один наиболее известных фантастов «четвертой волны» (несмотря на то, что дебютировал в печати еще в 1957 году, когда и фантасты «третьей» волны начали печататься еще далеко не все, Геолог по образования, лауреат международных премий, прозаик, поэт и библиограф, Прашкевич хорошо известен Российскому и зарубежному читателю. В предлагаемый том, которым «Престиж Бук» открывает его собрание сочинений, входят вещи так называемой твердой фантастики – «Демон Сократа» и «Агент Алёхин», плотно связанные с нашей недавней (советской) действительностью; жесткая, остросоциальная фантастика «Приведенные к эталону»; воспоминания о путешествиях по далёким Курильским островам; и новая (в авторские сборники не входившая) большая повесть «Пенсеры и пенсы» – вещь очень необычная, сложная, потому что посвящена очень сложному, но неизбежному будущему состоянию почти каждого из нас – старости.

Прашкевич Г. Война миров

Герберт Джордж Уэллс – знаменитый писатель, мыслитель, общественный деятель, человек страстный, умный, сильный оставил нам книги, в которых мы свободно путешествуем и в настоящем времени, и в прошлом, и по невероятно далёкому будущему. "Война миров" и "Война в воздухе", "Тоно-Бэнге" и "Мистер Блетсуорси на острове Рэмполь", "Человек-невидимка" и "Освобождённый мир", "Когда спящий проснётся" и "Первые люди на Луне", "Игрок в крокет", "Люди как боги", "Чудесное посещение", "Остров доктора Моро", знаменитая "Машина времени" полны загадок, юмора и трагизма. Уже много десятилетий книги Уэллса издают, переиздают, снимают по ним фильмы, ставят на сцене, озвучивают на радио. Жизнь писателя, полная приключений (не только интеллектуальных) описана в известной работе Геннадия Прашкевича, отмеченной многими литературными премиями, среди которых – АБС-премия, врученная автору в свое время самим Борисом Стругацким.

Прашкевич Г. Жюль Верн

«Я всего лишь рассказчик историй», — говорил о себе знаменитый французский писатель, неисправимый романтик и неутомимый популяризатор науки Жюль Берн (1828—1905). Его романы, такие как «Дети капитана Гранта», «Двадцать тысяч лье под водой», «Таинственный остров», «Пятнадцатилетний капитан» и многие-многие другие, были и остаются привлекательными для разных поколений людей во все эпохи. Книги Жюля Верна сыграли огромную роль в профессиональном становлении многих известных деятелей мировой науки и техники. А что же сам автор? Как его жизнь соотносится с жизнью его героев? Об этом и многом другом расскажет в своей новой книге известный писатель, поэт и переводчик Геннадий Прашкевич. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Прашкевич Г. Красный сфинкс

Третью книгу известного исследования Геннадия Прашкевича "Красный сфинкс" составили его собственные воспоминания о писателях-фантастах (и не только), с которыми он был близко знаком, дружил с ними. Это книга о том, как пишутся фантастические (и не только) книги, как они задумываются, как однажды писатель становится на путь создания неких виртуальных миров (и не только), какие тревоги и испытания ждут его на этом сложном и часто неблагодарном пути. Название"Бедекер по НФ или Книга о многих превосходных вещах" вполне соответствует текстам – написанным с юмором, знанием, и всегда с глубоким пониманием и уважением, о ком бы (и о чём бы) ни шла речь. Нелишне заметить, что одна из частей книги ("Азбука вины") выходила уже отдельной книжкой, но до читателей не дошла, поскольку весь тираж сгорел вместе с типографией при очередном обстреле Луганска в 2014 году. Не зря Геннадий Прашкевич всегда утверждал и утверждает, что нет ничего более фантастического, чем наша вполне реальная жизнь.

Прашкевич Г. Красный сфинкс

Вторую книгу "Красного сфинкса" составили творческие биографии писателей, активно работавших в СССР. Имена многих и сейчас популярны в России. Гражданская война, восстановление разрушенного народного хозяйства, время террора, сломавшее, а то и уничтожившего не одного писателя, героические годы Отечественной войны, наконец, слом государственной системы, подточенной идеологическими сбоями, – всё это ярко, иногда трагически отразилось в произведениях Сергея Беляева, Александра Чаянова, Яна Ларри, Александра Казанцева, Юрия Долгушина, Ивана Ефремова и пришедших им на смену Георгия Гуревича, Сергея Снегова, Владимира Савченко, братьев А. и Б. Стругацких, Владислава Крапивина, Кира Булычева и многих-многих других. Дружба и личное общение со многими из них позволили Геннадию Прашкевичу создать живую картину невероятной эпохи, обещавшей так много.

Прашкевич Г. Пёс Господень

В историко-авантюрном романе Геннадия Прашкевича "Пёс Господень" действуют алхимики и рыцари, колдуньи и короли, венецианский дож, еретики и бароны, пираты и верные псы святого Доминика. Четвертый крестовый поход начался в 1202 году с острова Лидо (Венеция), но в пути жадные венецианцы уговорили рыцарей высадиться под стенами Константинополя. В результате штурма "город городов" Константинополь пал. На фоне величественных событий развивается трагическая история некоего Ганелона, выросшего в древнем французском замке Процинта и считающего свою хозяйку колдуньей. Связав свою жизнь с доминиканцами, Ганелон мечтает спасти душу прекрасной владелицы замка. К счастью или к несчастью, не всё в этом мире удается даже самым сильным людям.

Прашкевич Г. Русский хор

Нигде, ни в одной стране мира, прошлое не зависит так сильно от будущего, как в нашей России. Этому великому парадоксу посвящены повести Геннадия Прашкевича. "В литературе, в отличие от шахмат, - написал ему когда-то его друг, замечательный советский писатель-фантаст Георгий Гуревич, - переход из мастеров в гроссмейстеры зависит не только от мастерства. Тут надо явиться в мир с каким-то своим личным откровением. Что-то сообщить о человеке человечеству. Например, Тургенев открыл, что люди (из людской) - тоже люди. Лев Толстой объявил, что мужики - соль земли, что они делают историю, решают мир и войну, а правители - только пена, только играют в управление. Что делать? Бунтовать - объявил Чернышевский. А Достоевский открыл, что бунтовать бесполезно. Человек слишком сложен, нет для всех одного общего счастья. Каждому нужен свой собственный ключик, свое сочувствие. Любовь отцветающей женщины открыл Бальзак, а Ремарк - мужскую дружбу, и т. д. А что скажете миру вы?" Вот этим замечательным вопросом Геннадий Прашкевич много лет и руководствуется.

Прашкевич Г. Последний карантин

Нет ничего более фантастичного, чем обыкновенная реальная жизнь, утверждает известный писатель Геннадий Прашкевич. То социальные вспышки (войны, насилие, революции), то катастрофические природные явления (мощные землетрясения, волны цунами, вулканические извержения, наводнения и засухи), то страшные болезни, захватывающие сразу все материки. В карантине не отсидишься, землетрясение не остановишь, нужны общие решительные и осмысленные действия («Последний карантин»), от неминуемого никогда и никак не отвертишься («За Кукушкиной рекой»), и уж тем более не вырвешься из событий, которые полностью захватывают и определяют вашу жизнь («Гуманная педагогика»). А ответы? Какой, даже космический, собеседник («Соавтор») даст нам ответы? К чему приводят, казалось бы, самые малозаметные события, во что они вырастают, как начинают действовать на личную жизнь героев, на жизнь страны, жизнь мира – обо всём этом размышляет писатель в своих новых произведениях.

Война миров. Прашкевич Г.

Закат Земли. Прашкевич Г.

Прашкевич Г. Пирамида Хэссопа

Повесть "Шпион в юрском периоде" впервые была опубликована в журнале "Уральский следопыт" (1974). Намерения продолжать приключения шпиона у автора не было, но успех есть успех: одна за другой (иногда с большими перерывами) были написаны: "Шпион против компьютера", "Итака – закрытый город", "Ловля ветра", "Счастье по Колонду", "Спор с Дьяволом", "Приговорённый", "Человек из морга", наконец, "Пирамида Хэссопа" (2019); то есть цикл этот писался в течение более чем сорока пяти лет. Не случайно автор статьи "Радикулитопоклонничество или Ruby-centric Operating System (Размышления об операционных системах и противостоянии Linux и MS)", размещённой на профессиональном компьютерном сайте Ruby News (30/06/2004), писал: "Очень всем советую почитать серию произведений Геннадия Прашкевича под общим названием "Записки промышленного шпиона". В "Прологе" приводится список из 20 приёмов добычи информации, разделённый на две группы: законные и незаконные (вторых, кстати, в два с половиной раза больше, чем первых). Соответственно, "Консультация" (контора, на которую работал герой) имела разноплановых сотрудников. Главный, конечно же, спец по исключительно незаконным методам. Упоминался там "цифровик" – нечто среднее между сегодняшними понятиями "хакер" и "криптограф". Кстати, слово "цифровик" мне кажется гораздо более ёмким и точным, чем "хакер". Hacker – тот, кто ломает (если переводить буквально), то есть компьютерный вандал. Цифровик – вне добра и зла, как и сами цифры". Думается, этим многое сказано.

Пес Господень. Прашкевич Г.

Прашкевич Г. Красный сфинкс

Третью книгу известного исследования Геннадия Прашкевича "Красный сфинкс" составили его собственные воспоминания о писателях-фантастах (и не только), с которыми он был близко знаком, дружил с ними. Это книга о том, как пишутся фантастические (и не только) книги, как они задумываются, как однажды писатель становится на путь создания неких виртуальных миров (и не только), какие тревоги и испытания ждут его на этом сложном и часто неблагодарном пути. Название"Бедекер по НФ или Книга о многих превосходных вещах" вполне соответствует текстам – написанным с юмором, знанием, и всегда с глубоким пониманием и уважением, о ком бы (и о чём бы) ни шла речь. Нелишне заметить, что одна из частей книги ("Азбука вины") выходила уже отдельной книжкой, но до читателей не дошла, поскольку весь тираж сгорел вместе с типографией при очередном обстреле Луганска в 2014 году. Не зря Геннадий Прашкевич всегда утверждал и утверждает, что нет ничего более фантастического, чем наша вполне реальная жизнь.

Прашкевич Г. Красный сфинкс

Вторую книгу "Красного сфинкса" составили творческие биографии писателей, активно работавших в СССР. Имена многих и сейчас популярны в России. Гражданская война, восстановление разрушенного народного хозяйства, время террора, сломавшее, а то и уничтожившего не одного писателя, героические годы Отечественной войны, наконец, слом государственной системы, подточенной идеологическими сбоями, – всё это ярко, иногда трагически отразилось в произведениях Сергея Беляева, Александра Чаянова, Яна Ларри, Александра Казанцева, Юрия Долгушина, Ивана Ефремова и пришедших им на смену Георгия Гуревича, Сергея Снегова, Владимира Савченко, братьев А. и Б. Стругацких, Владислава Крапивина, Кира Булычева и многих-многих других. Дружба и личное общение со многими из них позволили Геннадию Прашкевичу создать живую картину невероятной эпохи, обещавшей так много.